Армянские этюды или нетипичная командировка

Александр Федоров

Армения…Древняя страна гор.

Тому, кто не застал Союз, это слово мало, что говорит.

Да, и в описываемые времена, Армения была сравнительно малопосещаемая – уж больно отдалена была от центра... Добраться поездом туда можно было либо через Азербайджан, либо через Грузию.Но лучше всего и быстрее туда можно было добраться от нас самолетом, на прямую.

А страна интересная, я бы сказал , даже удивительная. Достаточен тот факт, что, как писали в тогдашних наших учебниках по истории, на территории нынешней Армении располагалось первое государство на территории СССР.

В четвертом веке от Р.Х. Армения стала первым христианским государством, в котором христианство стало государственной религией. Это произошло даже раньше, чем в Риме.

Вот уже несколько часов я сижу в маленьком двадцатисемиместном ЯКе-40, который летел в желанный Ереван. Внизу подо мной появились заоблачные вершины Кавказа. Это не просто заезженный литературный стереотип, именно так выглядят горы с самолета – пелена белых облаков, освещенных солнцем, которую пронзают темные пики гор.

Самолет плюхнулся на маленький аэродром для местных авиалиний в араратской долине, в окружении гор. А на горизонте, занимая половину насыщенного ярчайшей лазурью неба, совершенно неправдоподобно высился величественный снежный массив горы Арарат. Зрелище для неподготовленного человека просто фантастическое. Ничего подобного я до сих пор не видел. Понятно, почему в Библии, в рассказе о всемирном потопе, именно эта гора была выбрана в качестве первой пристани среди океана потопной воды.

День первый.

И так, я на окраине Еревана. Дело было в том, что я толком не знал, где будет происходить регистрация участников и сама конференция. Это потом я выяснил, это два разных места. Да и время уже было обеденное, надо было торопиться.

Расспросив тамошних жителей, как добраться до ЦахНадзора (который потом оказался Цахкадзором), я на троллейбусе покатил к местной автостанции, с любопытством рассматривая мелькавшие передо мной в оконном проеме виды.

А они очень отличались от привычных мне городских. Улицы были застроены, правда, типовыми пятиэтажками. Но зато все они были отделаны разноцветным
туфом. Жаль, что было сухо и поэтому пыльно, туф был неярким, сероватого оттенка.

На верхних этажах домов, прямо через улицу, как где-то в Сицилии, были протянуты веревки, на которых болталось белье. Явно ощущался южный и азиатский мотив. Мы проехали через какую-то гигантскую насыпь, которая пересекала громадное ущелье, (читатели подсказали - Разданское) окруженное высоченными, почти отвесными скалами. А внизу, на дне ущелья, тоже жили люди в небольших древних и ветхих на вид, домишках. Низ этой насыпи был завален слоем городского мусора, который тянулся у ее подножия на несколько метров. Прямо Азия древняя…

Потом я узнал, что Ереван на 30 лет старше Рима.

А вот и автобусная станция на небольшом насыпном пятачке в том же ущелье. Сажусь на ПАЗик и двигаюсь по асфальтированной горной дороге в Раздан. Мелькает бетонная чаша стадиона, пристроенная над обрывом, как потом узнал, тоже носящая имя Раздан. Там у меня пересадка на Цахкадзор.

Горы голые, нигде ни травинки, ни деревьев. Прохладно, ведь уже конец октября, на невысоких вершинах гор слева от дороги, врезанной в склон горы, виден свежевыпавший снежок.
Да и чувствуется высота, все-таки около тысячи метров над уровнем моря.

Вот и город Раздан, точнее автостанция на окраине. Незадача – автобус на Цахкадзор буде только через несколько часов.
В поисках транспорта наткнулся на симпатичную блондинку явно славянского происхождения, тоже ищущую тот же транспорт. Оказалось, что у нас сходные проблемы, она москвичка, и тоже прибыла на конференцию.

Двое – уже легче. Сторговали по сходной цене такси – время не терпит – и отправились искать месторасположение нашего симпозиума. До Цахкадзора добрались быстро, он лежал в живописной горной чаше из пологих гор, склоны которых были покрыты зеленовато-желтыми, а частично и еще зелеными дубовыми лесами. Водитель оказался отзывчивым, и мы с ним проехали несколько роскошных по тем временам пансионатов, где, по его словам, обычно проходили подобного рода сборища.

Никто ничего не знал.

Мы расплатились с водителем и дальше поиски продолжили пешком, благо солнечная тихая погода располагала. Снова ничего…

У москвички оказались сведения, что регистрация участников происходит в самом Ереване, в Доме науки и техники. Решили пробиваться туда. Как и чем, правда, непонятно.
Вдалеке, на дороге к Раздану, появилось одинокая машина. Мы вместе замахали ей руками, не надеясь, что нас заметят и откликнуться на наши отчаянные сигналы. Но машина неожиданно повернула к нам, это оказалось наше же такси!
Нас поразил и другой поступок водителя – он не взял с нас деньги за обратную дорогу, объяснив, что мы уже потратились без результата, а впереди и так много трат. Как-то мы привыкли к тому, что встречающиеся у нас жители этой солнечной страны, обычно на рынке, не отличались такими благородными свойствами. Потом, из жизненного опыта, я понял, что простые люди везде одинаково добры, особенно к чужестранцам.

И вот я снова в Ереване, в Республиканском Доме науки т техники. Здесь вовсю шла регистрация пребывающих участников.

Организатором конференций был ВНИИФТРИ, метрологический институт из ближнего Подмосковья, поэтому я с радостью увидел профессора Гузера и к.т.н. Клименко, которых мы хорошо знали по совместной работе по аттестации наших аэрозольных и счетчиков частиц в жидких средах.
Но моя радость, как и другого нашего сотрудника Серебренко, пребывшего уже из Москвы, оказалась преждевременной. На нас эти москвичи не обращали внимания, а узнав, что у нас не уплачено за проживание в гостинице и питание, вообще от нас отвернулись, предложив подождать.

С утра голодные мы так просидели несколько часов. Поток «законных» участников не убывал, и нам оставалось только ждать и ждать.

За это время мы сходили в ближайшее кофе, где нам выдали настоящий густой крепчайший ароматный кофе, приготовленный в джезве на песке и разлитый в крохотные чашечки, величиной с большой наперсток. Попросив что-то из выпечки, мы в ответ получили недоуменный взгляд и какой-то черствый национальный хлебный продукт, величина которого была приблизительно эквивалентна количеству кофе. Не принято на востоке пить кофе с чем-то, за столиком сидели модно одетые местные молодые люди, потягивали одну за другой чашечки кофе и о чем-то жарко беседовали, бурно жестикулируя. Надо отметить, что в Ереване ароматы кофе витали везде и всюду.

Но кофе нас приободрил, и мы решили плюнуть на конференцию и отправиться домой. Но ближайшие даты вылета домой как раз совпадали с датой окончания конференции. С зубовным скрежетом мы взяли их, решив, что синица в руках лучше журавля в небе, и снова началось ожидание.

Ближе к вечеру поток жаждущих участия иссяк. Тогда вспомнили и о нас. Мы безропотно заплатили какие-то сумасшедшие деньги за размещение в пансионате Совмина, нас погрузили в видавший виды Рафик и мы снова двинулись в Цахкадзор. Было холодно, к тому же машина вся продувалась горным холодом. Как раз, как мы узнали, вчера в горах выпал снег.
Прибыли на место уже а к полночи, усталые и обозленные. Наскоро разместившись в комнатах Пансионата Совмина человек на пять, мы уснули, как убитые.

День второй.

Утро пробуждения было чудесным. Выйдя на балкон, опоясывающий все здание, рядом с пансионатом мы увидели развалины древнего монастыря. Он, как и все вокруг, был как бы погружен в нежную розоватую солнечную дымку. Было тихо и, как-то по мягкому, тепло.

Вдали виделся комплекс больших зданий. Как потом выяснилось, в городке располагался Центр Олимпийской подготовки спортсменов, особенно пловцов и горных лыжников. Там проходили высокогорную подготовку перед крупными соревнованиями все без исключения сборные СССР, разве что кроме шахматной. Выделались большое двухэтажное здание со стеклянными стенами – как оказалось зал заседаний;, открытый плавательный бассейн, с закрытой волнистым полупрозрачным стеклом вышкой для прыжков в воду.

Ободренные таким началом, мы быстро оделись, я взял свой фотоаппарат, и мы, вместе с другими обитателями пансионата, двинулись мимо монастыря к месту кормления участников конференции – кафе.

Оплативших питание, с талонами, сразу посадили за отдельные столы, где уже им был приготовлен завтрак. Мы заказали шашлыки, которые получили после долгого ожидания. Никаких соусов, приправ или овощей к этому блюду не полагалось. Попросив что-нибудь из овощей, мы, после недоуменных переглядываний обслуги, получили большущее блюдо, на котором лежал целый сноп различной зелени, большинство которой нам не было знакомо. Мы выбрали укроп, петрушку, кинзу и пощипали немного другие травки. Вкус у них был неожиданным и непривычным. На этом и остановились, благо шашлык был отменным.

Все уже поели и удались, когда мы расправились с шашлыками и отправились…к монастырю. Это было древнее полуразвалившееся сооружение, сразу очаровавшее нас, из разноцветного туфа в типично армянском стиле. Крестово-купольная церквушка с высоким барабаном с узкими окнами и конусной крышей, аркатурно-колончатым входом. Этот храм сравнительно хорошо сохранился.

Другой, по виду, более древний храм, был гораздо интереснее в архитектурном отношении. Он был с несколькими куполами, покрытыми резными пластинами из туфа, главный купол, правда, не сохранился.

Окна в нем были в ободке из изящных полуколонн, сверху размещалась волнистая розетка. Над главным входом размещался большой, вытесанный в массиве стены, украшенный резьбой крест. Весь храм был покрыт строгой, витой резьбой, один из барабанов этого храма был с барельефом, состоящим из аркатурно-полуколончатого пояса с круглыми отверстиями резных окон.

Храм весь зарос травой, но от этого только выиграл. Это придало ему новый оттенок седой древности.

На территории храма в хаотичном беспорядке лежали древние, частью ушедшие в землю, иногда полуразвалившиеся, могильные плиты с полустертыми надписями. С удивлением мы прочли на одном из них надпись на русском языке, гласившую, что здесь похоронен в начале 20 века какой-то купец с русской фамилией.

В то время я так и ничего не узнал о храмовом комплексе, а при написании этого опуса узнал о нем из Интернета много интересного.

Оказалось, что этот монастырь называется Кечарис. Основал его потомок рода Камсаракан, предводитель клана Пахлавуни Григорий Магистрос. В 1033г. он приказал заложить в Цахкадзоре храм, освященный во имя св. Григория Просветителя. Более сохранившаяся церковь (первая в моем описании) носит название Сурб Ншан (Святого Знамения, первая половина XI в). Церквушку отделяют от храма несколько хачкаров.

Хачкары - крест-камень, армянские уникальные средневековые памятники (распространены в 9-17 вв.): вертикально поставленные каменные плиты (высота 0,5-3 м), покрытые орнаментальной резьбой с изображением креста в центре. Я, правда, их тогда не узрел, или не понял, что передо мной.
Еще один хачкар сохранился у восточного фасада храма Катогике (начало 13 века) — самой роскошной из всех церквей монастырского комплекса – это, по всей вероятности, второй из описанных мной храмов.

Сейчас все реставрировано и в храмы можно войти, в отличие от того времени.

С интересом, я бы даже сказал с удовольствием, облазив весь монастырский комплекс, отсняв там много кадров пленки для слайдов, мы в самом благодушном настроении вышли на дорогу, думая, чем бы нам заняться теперь.

Ответ подсказал нам шофер вчерашнего рафика, «удачно» встретившийся с нами на своем раздрызганном авто. Деликатно осведомившись, чем мы тут занимаемся, и, получив невнятный ответ, что заблудились и не знаем куда идти, он с искренней радостью вызвался подвести нас в то самое замеченное нами здание, где оказывается, кроме пленарного заседания, проводилась отметка прибытия и, заодно, убытия в командировочных удостоверениях.

Мы и совсем забыли об этой необходимой части нашей командировки. Отметившись, мы осторожно проникли в зал, где с удовольствием некоторое время внимали речи светилу нашей аэрозольной науки, академику Петрянову-Соколову,уже не молодому, но бодрому, очень импозантному энергичному ученому с гривой седых волос. Аэрозоли, т.е. загрязнения в воздухе, бывают очень разные, в том числе радиоактивные...

Прослушал выступление маститого профессора, мы решили не пойти на заседание своей секции – прошлая обида еще не прошла, тем более наших докладов там сегодня не было, а побродить по горам.

Чудесный прозрачный свежий горный воздух, ручей, или небольшая горная речушка, прихотливо, зигзагами сбегающая с пологих склонов гор лес в красках осени – все сомнения относительно времяпрепровождения сразу исчезли, едва мы вошли под сень дубрав.

Через каждые 20-50 метров, в речонку впадал родник, у которого обязательно стояла какая-то емкость для дегустации. Хотя бы простая консервная банка. А вода в этих родничках была, к нашему удивлению, сплошь минеральная, и каждая со своим вкусом.

Такого количества минералки, причем настоящей, природной, я в своей жизни больше не попробовал. Она была на любой вкус – и кислая, как уксус, и прекрасная столовая с пузырьками газа, и, не очень приятная, горьковатая, желтоватая от окислов железа…

День третий.

Следующим утром мы, позавтракав в том же «гостеприимном» кафе, пошли на заседание нашей секции. И тут поднимается руководитель секции и говорит: - «Товарищи, сейчас мне сообщили, что нам дают автобусы для проведения культурной программы – экскурсии по Армении. Кто записался на нее – прошу в автобусы, а заседание проведем вечером, по возвращению».

Вот незадача, мы пропустили вчера такой важный момент. Тем не менее, мы влезли в автобус, заняв самые не конкурентные места позади, надеясь, что в суматохе как-нибудь удастся примкнуть к экскурсии. Так оно и оказалось, и вот мы уже катим по ставшей уже привычной, горной дороге к первому экскурсионному объекту – озеру Севан.

Севан – это большое, даже громадное, особенно по меркам такой небольшой страны, как Армения, горное зеро на высоте около 2000 метров. В нее впадает много рек и речушек, а вытекает только одна – Раздан. Вот на ней и была построена ГЭС в Советские времена, а воды, прошедшие через нее использовались для орошения.

Это привело к снижению уровня озера более, чем на 10 м. В условиях возрастающего потребления пресной воды, а Севан был и есть единственный в республике крупный источник пресной воды, решили этот проект остановить.

Но Севан никак не набирал прежний уровень, наоборот, уровень продолжал самопроизвольно падать. Спохватившись, стали строить туннель, который бы перебросил в озеро реки Арпа и Вотан. Туннель для вод реки Арпа был построен, было проведена даже опытная эксплуатация, но потом он был закрыт на ремонт – сказались некачественно произведенные строительные работы (попросту было мало положена в бетон цемента, я подозреваю, стены начали обваливаться). Вот с тех пор до наших дней и идет ремонт. Уровень говорят, стабилизировался на отметке -20 м.

Из-за снижения уровня воды, остров, на котором был расположен Севанский монастырь 4 века нашей эры, стал полуостровом. Будучи в Армении постепенно начинаешь привыкать к историческим датам такого порядка, такая уж Армения древняя страна, у нас даты, относящие к христианству начинаются только только в 9 веке.

В памяти сохранился местный ресторан, где нам подали акклиматизированных здесь сигов – другой рыбы, в частности знаменитой севанской форели стало совсем мало. Это было что-то очень жесткое, совершенно без жира. Видно акклиматизироваться сиги акклиматизировались, но живется им там не сладко.

От Севана наш путь вел к Гарни. Храм Гарни (армянский Парфенон) — единственный сохранившийся на территории Армении памятник, относящийся к эпохе язычества и эллинизма. Как полагают, он был посвящён языческому богу Солнца Митре.

В результате сильного землетрясения в 1679 г. храм был почти полностью разрушен, его восстановили в 1966—1976 г. Не знаю, насколько это правда, но нам экскурсовод сказал, что храм восстанавливали по народной инициативе – собрались сами каменщики, мастера резьбы по камню, разобрали всю гору мусора, оставшегося от храма, и собрали по камешку снова. Причем, утраченные детали сделаны из туфа серого цвета, а не красного, как подлинник, и без всякой резьбы. Их сразу же можно заметить.
На меня этот рассказ произвел глубокое впечатление. Вот пример настоящей любви к родине, ее истории.

Храм стоит на краю глубочайшего ущелья, несколько сот метров, отсюда открывается удивительный вид на речную долину реки Азат внизу и мешанину гор в радиусе нескольких десятков километров.
Этот небольшой храм в классическом греческом стиле действительно напоминает макет Парфенона, он как машина времени переносит нас очень далеко, в дохристианскую еще эпоху. Ему несказанно повезло – представьте, он простоял до разрушения около двух тысяч лет! И это в краю, где землетрясения происходят почти каждый день, не говоря уже о разрушительном человеческом факторе.

От велико до обыденного…Тут же у ступеней храма предприимчивые местные жители продавали чачу – виноградную водку. Тогда еще так не продавался знаменитый армянский коньяк, сегодня, как говорят специалисты, представленный, в основном, закрашенным виноградным спиртом в лучшем случае...

Неподалеку от Гарни находится другое уникальное архитектурное сооружение -
Гегард, дословно — «копьё») — монастырский комплекс. Расположен он тоже в ущелье горной реки Азат, примерно в 40 км к юго-востоку от Еревана и на таком же расстоянии от Гарни.

Сейчас комплекс внесен вместе с окружающими монастырь утёсами, являющимися частью ущелья реки Азат, ЮНЕСКО внесен в список объектов Всемирного культурного наследия.

Более полное название комплекса — Гегардаванк, дословно — «Монастырь копья». Название монастырского комплекса происходит от копья Лонгина, которым пронзили тело Иисуса Христа на Кресте, и, как утверждается, привезённого в Армению апостолом Фаддеем в числе многих других реликвий. Сейчас копьё выставлено в музее Эчмиадзина.

Поражает то, что часть храмов монастырского комплекса полностью выдолблены внутри скал, в то время как другие являются сложными сооружениями, состоящими как из обнесенных стенами помещений, так и с комнатами, выдолбленными глубоко внутри утёса.

В выдолбленных помещениях царит полумрак, стены и потолки закопчены дымов от факелов. Над входом в главный храм вмурована плита из туфа с вырезанной на ней барельефом с каким-то крупным кошачьим, терзающим буйвола. Там же вмурованы несколько древних хачкаров.

На территории монастырского комплекса, особенно на лестнице, ведущей в верх, имеются многочисленные вырезанные на каменных стенах, вмурованные в стены и отдельно стоящие хачкары - традиционные армянские каменные памятные стеллы с крестами, заменяющие иконы в армянским церквях. Икон там нет и, похоже, никогда не было. Это присуще только армянской древней (нехалкилонской) восточной церкви.

Она не признала постановление четвертого Вселенского Халкидонского собора 451 года и утверждает, что во Христе Божественная природа растворила, победила Человеческую. Это я тогда уже знал, являясь усердным читателем журнала «Наука и религия», в котором было можно почерпнуть в популярной форме много фактов по истории религии, нигде более не публикуемых для широкого круга читателей.

Интересно технология возведения этих храмов. Сооружение их начиналось сверху, сначала отделывались внутренние помещения храма, вход, а потом уже отделялись от монолита туфовой скалы внешние стены. Внутренние и внешние поверхности стен украшались ажурной орнаментальной резьбой.

Тогда ничего подобного я и не знал и не видел. Пещерный храмовый комплекс произвел просто поразительное впечатление.Такого рода сооружения известны мне теперь только в Иордании (Петра) или в Эфиопии.


На этом интереснейшая экскурсия по древней Армении закончилась, и уже глубоким вечером мы прибыли обратно в Цахкадзор. Ни на какое заседание секции большинство экскурсантов, переполненных новой информацией и усталых до крайности, конечно не пошло. К ним присоединились и мы, доклады которых были перенесены на следующий, последний день конференции.

День четвертый и последний.

Утром вы, наконец, выступили на конференции, нашими приборами заинтересовались многие научные и промышленные предприятия, завязались многочисленные полезные и нам и потребителям контакты. Это и понятно – других приборов подобного типа, выпускаемых серийно, попросту не было, как нет и сейчас.

Они до сих пор выпускаются и применяются в промышленности и научных исследований.

Пусть будет это считаться научно-техническим отступлением.

Эти строчки я добавил, чтобы у читателей не создалось превратного мнения мнение о нашей работе, основанного на нашем поведении на конференции, да и о нас самих. Это же была, как указано в заголовке «нетипичная командировка».

Утром следующего дня на автобусе мы выехали в Ереван.

Вот с воспоминаниями о Ереване дела обстоят сложнее. Если вспомнить все те места, где мы побывали до отлета – а он был во второй половине дня - концы с концами явно не связываются. Уж слишком много мест мы посетили за такой, достаточно короткий промежуток времени.

Поэтому хронологическая последовательность дальнейших событий будет явно нарушена. Возможно, мы заезжали в Ереван во время дня третьего, на экскурсии. Так, что сейчас пойдут просто импрессионистические зарисовки об этом городе.

Город, по крайней мере, центр, вполне европейский. Мы прошлись по главной улице города, по-моему, тогда проспекту Ленина. Улицы центра Еревана небольшие, радиальные, вливающиеся в полуциркульную красивейшую площадь Ленина – теперь Республики, где располагались правительственные учреждения, с высокими окнами, колоннами, башенками и колонными открытыми галереями на крыше. На стене Дома Правительства, смотрящей на площадь, находятся городские куранты.

Здания имеет национальный колорит. Колонны и арки на фасадах сооружений богато украшены тонкой резьбой, в которой использованы мотивы древнеармянского орнамента.
Здесь же находится фонтан со светомузыкой. "Поющие фонтаны" были установлены в Ереване впервые в СССР 35 лет назад. Они удивительным образом влились в архитектурный ансамбль главной площади Армении. В самый короткий срок это изобретение стало достопримечательностью Еревана.

Проспект - очень уютная зеленая многолюдная улица, дома невысокие, из красного туфа, максимум пять этажей. Жители улыбчивы, приветливы, в то время все знали русский язык.

Большинство армян тогда, да и, наверное, и сейчас жила за границей. Поэтому на улице можно было встреть торговцев уникальными тогда для нас западными сувенирами, на пример, жевательной резинкой, о которой мы тогда только слышали. Мы взяли по одной упаковке – явно лежалый товар, долго шла от заграничных родственников, да и под жарким ереванским солнцем совсем зачерствела. Но понятие об этом товаре мы получили, ведь это была ПЕРВАЯ наша жвачка.

Армяне прославленные с древности сапожники, в то время их обувная фирма Масис выпускала очень модную современную обувь, а с обувью в СССР была стабильно плохо, хорошую, а значит импортную обувь, можно было купит, пожалуй, только в Москве.
Вот мы заходим в фирменный обувной магазин. Тогда была в моде обувь на платформе, с малиново-черным верхом. Посмотрели мы на образцы – неплохие модели, но дороже импорта, и вид какой-то ненадежный. Толстая резиновая микропористая платформа просто приклеена, без прошивки, слегка нажали на край – явная тенденция к отклеиванию. Кожа тоже местами сморщена, явно не первосортная. О качестве армянской обуви ходили разные мнения.
Мы так и не решились сделать себе покупки.

Долго мы искали по Еревану прославленный армянский коньяк завода Арарат. И следов нет…Одна водка на прилавках, нет даже сухого вина. Только Аштараки, Аревшаты – вина, типа портвейна. Они и у нас лежали свободно, какая-то бурда.

Еще одно разочарование.

После крушения СССР, говорят, как и везде, на пример, в знаменитой крымской Массандре, открылись закрома завода «Арарат», ранее предназначенные исключительно для спецобслуживания, и на наш рынок попали раритетнейшие напитки вплоть до честной 50-летней выдержки. В то же время, пошел и суррогат. Иногда в одном и том же ящике, пришедшем прямо с завода, рядом стояли бутылки с честным, 3-х летним коньяком и со спиртом, разведенным чаем.

На рубеже тысячелетий настоящий коньяк уже можно было купить только в Армении, а сейчас и там можно нарваться на подделку.
В общем, старые запасы выпиты, новые наделать - нет времени.

Простите мне мое многословие, но я речь веду о том, что дорого моему сердцу.

Но хватит о житейский будничных вещах, хотя именно невнимание к ним нашего государства и было, по-моему, одной из причин его развала.

Мы прошли мимо хранилища древних рукописей Матенадарана. Я уже говорил, что армяне очень древний народ. Он всегда был окружен более многочисленными и сильными народами, враждебными к нему. Вся история Армении – это цепь войн за выживание народа. И вот, чтобы сохранить свою историю, культуру, знания, люди, отправляясь в изгнания брали с собой прежде всего самое ценное – книги. А книги того времени были громадны, и не унести далеко одному, и опасно – отберут. Поэтому книги делились на отдельные листы и уносились в таком виде многими беженцами. Не все они вернулись, многие погибли вместе с временными их владельцами, но многое таким образом удалось сохранить. Теперь эти книги и хранятся в Матенадаране. Это еще один пример патриотизма армянского народа.

Продолжая тему, расскажу еще об одном памятнике истории, расположенной на возвышенности Цицернакаберд.
Самая актуальная и близкая тема для всех армян сейчас - это геноцид 1915 года, учиненный турками над Армянами в Османской империи.
Было уничтожение более 1 миллиона (наиболее вероятно около 1,5 миллиона). После геноцида и образовалась армянская диаспора. Теперь в мире живет гораздо больше армян, чем в самой Армении.

Комплекс был закончен в 1967г. 44-метровая стела символизирует возрождение армянского народа. 12 плит, символизирующие собой 12 потерянных провинций, входящие в настоящее время в состав Турции, образуют конус, в центре которого, на глубине 1,5 метров горит вечный огонь и звучат траурные мелодии.

Но надо сказать, в описываемое время об этом факте геноцида было мало известно. Возможно, СССР не хотел портить отношения со своим соседом – Турцией.
Да и сам памятник в то время был полу заброшен, захламлен, не помню, горел ли огонь,и, похоже,был сравнительно редко посещаем. Надеюсь, сейчас, в независимой Армении, к нему другое отношение.

На старом пыльном скрипучем Лиазе, качающимся на ухабах проселка, мы посетили холм Арин-Берд на окраине современного Еревана, где расположены развалины древнего города государства Урарту. Это Эребуни, который был основан царём Урарту Аргишти I в 8(!) веке до н. э. В связи с тем, что Эребуни располагался в непосредственной близости от Еревана, а также благодаря возможной этимологической связи слов «Эребуни» и «Ереван», Эребуни часто отождествляют с Ереваном, считая 782 год до н. э. годом основания Еревана.

Седая древность, библейские времена, мало какие города в тамошнем Союзе могли похвалиться таким временем существования! Меня такие руины просто приводят в трепет.
По этим улицам когда-то ходили люди, рождались, жили, мечтали и работали, воевали, любили и растили детей в течение тысячелетий. И все прошло, смирилось и рассыпалось в прах под натиском времени. Какой-то отрешенностью веет от всех этих руин. Теперь только редкие пучки сухих горных трав, немые серые камни фундаментов домов охраняют видения прежнего, навевают сон и покой когда-то оживленному древнему городу.

Правда не всех приводит в благоговение встреча с подобными артефактами. На обратном пути у меня, расслабленного этими видениями древности, вытащили кошелек в давке автобуса, да так ловко, что я хватился его только после выхода из него. Да, не все древние занятие умерли, некоторые до сих пор живут и процветают.

С этого досадного недоразумения началась цепь наших дальнейших приключений.

После полудня мы приехали в наш маленький аэропорт. Зарегистрировались, скопились в накопителе, ожидая вызова для прохода в самолет. Прождали час, другой, потом вышел какой-то служитель, и объявил, по метеоусловиям самолет не полетит, после чего приказал нам очистить помещения до утром, т.к. ночью самолеты из этого аэропорта не летают.

Делать нечего, на последние деньги взяли такси и двинулись в тур по гостиницам города. Такси мы не отпускали, пока один справлялся о наличии свободных мест, другой караулил такси.

Проехали одну, вторую гостиницу – нет ничего в наличии. Мы были опытными командировочными и в третьей, новой, наиболее нам приглянувшейся, мы заняли кресла в холле с твердым желанием получить здесь хотя бы по раскладушке.

Администрация вызвала милицию, та пыталась нас выдворить силой, стращая ночевкой в отделении. Мы с благодарностью согласились. Нас совершенно не прельщала возможность ночевать в конце октябре на улицах совершенно незнакомого нам азиатского города.

Видя, что нас так просто не выгонишь, они схитрили, дав нам какой-то «надежный» адрес общежития, где «можно точно переночевать». Мы решили рискнуть.

На улицах наступила уже кромешная темнота, какая бывает только на юге. На новом такси, вызванном администрацией отеля, мы долго ехали по каким-то закоулкам, извилистым проселкам.

Дома кончились. Наконец, дорога круто пошла вниз, и, спустившись в овраг, мы увидели какой-то одиночный двухэтажный сарай, судя по состоянию, стоящий тут со времен Аврамовых. Домик окружал такой же ветхий, кривой и, частично, развалившийся от времени забор.

На наши крики, стуки в дверь и сигналы такси на пороге, наконец, показался ветхий старец в бело-желтых кальсонах и в накинутой на плечи телогрейке. Как выяснилось, русским языком он не владел, и, как-то странно улыбаясь, глядя на нас, он, пятясь назад, гостеприимно приглашал войти внутрь. Наши сердца сжались, и мы решительно приказали шоферу двигаться в единственно знакомое для нас место – здание аэропорта.

Там уже собралось несколько таких же бедолаг без места ночлега. Пришел милиционер, молча отобрал у нас паспорта с билетами на самолет, видно ему эта процедура была не в диковинку, и ушел, предварительно закрыв на замок входную дверь.
Аэропорт действительно, как я писал, представлял собой небольшое одноэтажное дощатое помещение летнего типа с двумя большими деревянными лавками со спинками. Вот на эти лавочки мы сначала уселись, потом и улеглись.

Стремительно, как может быть только в горах, стало холодать. Мы постепенно натянули на себя абсолютно всю одежду, которая была в дорожных сумках. И все равно, скоро уже зуб на зуб не попадал, а утром на земле искрился слой белого инея.

С трудом мы дождались восхода. Слава богу, утром погода оказалось летной, и мы скоро покинули Армению, которая сумела показать за эти несколько дней пребывания в ней все грани своего менталитета.
Но в душе осталось только лучшее.
Да, хороша страна Армения, а…


Все фото в моих произведениях сделаны автором, публикация их, как и теста в любом виде, возможно только со ссылкой и письменного согласия автора, Фёдорова Александра Георгиевича. Copyright ©

В Мой Мир