Елань

Автор: Тагиров Рамиль

(Окончание)

« Трендец!» – быстро подумал Тимур, - « Вот падлы! Кто – то точняк заложил сержантам! Учитель всё верно просёк. Отпираться нефиг»
Молодой солдат впервые столкнулся со стукачеством в армии. В родном шахтёрском посёлке стукачей и жалобщиков просто изгоняли из дворовой команды. Заложить своих – это было наиподлейшее и последнее дело. Западло! И с этими изгоями двора старались больше не общаться. Тимур опять тяжело вздохнул и сказал:
- Товарищ сержант, я тут случайно трояк нашёл. Думаю, что будет лучше, Вам отдать? – и вопросительно посмотрел на Учителя.

- Правильно думаешь, – опять ухмыльнулся сержант, - вечером после отбоя вместе с Тайсиным в каптёрку! Всё понял, курсант?
- Есть, после отбоя вместе с курсантом Тайсиным в каптёрку, – уныло повторил Тимур.
После ужина Тимур собрал в бытовке держать совет всех участников последних посиделок на вещевом складе. Когда все уместились, рассказал суть разговора с сержантом и сказал конкретно:
- Если узнаю, что кто - то меня заложил – забуду своё обещание ротному. Любому из вас нос сломаю! Отвечаю за базар!

Никто ничего не понял, но все были согласны с Тимуром. Курсанты тут же принялись обсуждать – с кем они говорили про свои дела, и кто в роте мог стукануть сержантам.
«Пустой базар» - подумал Тимур, - «Слишком много народа знало про эти походы в чипок. Нефиг было трендеть на каждом углу»
Вечером, после отбоя они с Раисом ещё раз договорились «стоять до конца» и медленно двинулись в каптёрку. Сотоварищи, подняв головы, молча провожали их взглядом с кроватей. Толик поднял вверх согнутый кулак! Но пасаран!

В комнате в этот раз было только двое сержантов: Бажов и замкомвзвода второго взвода Филатов, больше известного в роте как Фил. Сержант третьего взвода был в наряде по штабу. Деды пили чай. Фил отодвинул стакан и тут же приказал:
-Упали оба! Отжались!
- Подождите, коллега, – протянул Бажов, - «Упали – отжались»! Скучно, товарищ. Да и этот Танкист отожмётся десять раз быстрее, чем ты пять! Фил, и даже не спорь – я знаю! А про турник и разборку - сборку автомата, я вообще лучше интеллигентно промолчу.

- А чё будем тогда с ними делать? – обиженно спросил сержант Филатов.
Тимур с Раисом слушали их диалог и ничего не понимали. По идее их обоих уже должны были с ходу плющить. И по - полной программе! А эти сидят, пьют чай и ещё рассуждают о чём - то. Тимур вспомнил про оставшиеся от червонца три рубля, вынул купюру и положил на стол.

- Вот нашёл. Вам на дембель больше пригодится, товарищи сержанты!
- И это похвальный поступок, курсант, – протянул опять Бажов и резко добавил, - но, вы, салабоны, оборзели вконец! Во всей учебке подобного ещё не было. Надо же было додуматься! Салабону–курсанту переодеться в сержантскую форму и пройти в чипок через танковый полк. И никто из местных дедов и офицеров это не просёк! Чья была идея? Кто из вас был сержантом?

Раис с Тимуром только переглянулись, опустили головы и молча уставились в пол. Фил встал, подошёл к курсантам, притянул к себе обоих за ремень и спросил:
- Молчать будем? В партизанов играть? Или дедов уважим и поговорим с нами по - нормальному?
Тимур поднял глаза и сказал:
- Сержантом был я. А как в чипок пройти, придумали оба.
- Так значит! Фил, отпусти салабонов. Есть идея! – Бажов встал из-за стола, порылся в глубине развешанных шинелей и протянул Раису спортивную форму и гражданскую куртку. Затем вытащил спрятанные за ящиком кеды.

- Одевай, каптёр! А ты, Танкист, давай опять переодевайся в сержанта. Тебе не привыкать.
Раис с Тимуром ничего не понимали, но принялись быстро выполнять команду своего замкомвзвода. Было видно, что сержант Филатов сам теряется в догадках. Он присел за стол и с интересом наблюдал за переодеванием курсантов.
Курсант Тайсин обул кеды и в старых спортивках и куртке стал похож на деревенского пацана лет 15 - 16. Никто бы ему не дал 18 лет! А Тимур уже по привычке заправил сержантскую гимнастёрку. Фил только открыл рот и произнёс:
- Во, блин, спектакль!

Бажов только усмехнулся и приказал Тимуру:
- Так, «товарищ сержант», а ну, произнеси сейчас что - нибудь этакое командирское так, чтобы все зрители здесь сразу поверили – кто ты такой.
Тимур задумался и сразу вспомнил образ своего взводного, лейтенанта Славина. Затем подошёл к столу, посмотрел в глаза сидевшему Филу и резко сказал:
- Как стоим передо мной, сержант? Я сказал – смирно! – и Тимур резко ладонью ударил по столу.
Стакан с чаем сержанта только подпрыгнул! А Тимур тут же получил удар Фила кулаком в живот. Удар был несильный, но точный. Прямо в солнечное сплетение! Тимур согнулся и прохрипел:
- Сами же сказали, чтобы взаправду было!

Первым начал смеяться Учитель, за ним согнулся в смехе, хлопая ладошами, Фил; а потом начал потихоньку хихикать и каптёр. Тимур отдышался, прокашлялся, встал и широко заулыбался. Затем, оценив точность удара, обратился к Филатову:
- Товарищ сержант, а Вы случайно боксом не занимались на гражданке?
- Второй юношеский! – гордо ответил сержант, - в весовой категории до 61 килограмма.

Тимур только ухмыльнулся про себя и хотел сказать обоим сержантом что–нибудь, этакое - про детский сад, но передумал и только деликатно произнёс:
- Уважаю! Прямо в «солнышко» двинул.
Замкомвзвода Бажов отошёл от смеха, вытер слёзы и сказал:
- А вот теперь слушать меня внимательно. Дело есть к обоим! Садитесь оба рядом.

Тимур с Раисом только переглянулись. Творилось что - то непонятное и молодому солдатскому уму просто непостижимое! Два деда роты, два замкомвзвода, предлагают присесть с ними двум курсантам, салабонам, и на равных обсудить какие то дела. Это было примерно также, если бы Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза товарищ Леонид Ильич Брежнев вдруг захотел приехать в родной посёлок Тимура и обсудить с его отцом, как коммунист с коммунистом, нормы выработки угля на местной шахте «Комсомольская». Курсанты только смотрели на сержантов и не двигались.

- Не желаете присесть, молодые люди? Тогда стойте и мотайте себе на ус! – Бажов продолжил, - скоро в нашей роте, и не только в роте, грядёт знаменательное событие – 100 дней до приказа! Ждать осталось не так уж и долго. А нам, правильным Дедам, надо всё к этому достойному празднику приготовить заранее. Ибо, перед самой датой в полку офицеры объявят грандиозный шухер и шмон! И мы не сможем нормально отметить это великое дело. Вот поэтому, салабоны, мы посовещались в своём узком кругу и выбрали вас двоих для одной важной и ответственной миссии – достать Дедушкам Советской армии для такого светлого и радостного праздника несколько бутылок водки. А тут ещё ваш залёт с переодеванием в сержанты и несанкционированными походами в чипок. Надо как - то отвечать за свои необдуманные действия! Как считаете, юноши?

«Юноши» хотя и слушали внимательно, но пока не врубались в поставленную задачу. Каптёр, более привыкший к общению со старослужащими, спросил:
- А где мы водку достанем?
- Хороший вопрос, товарищ курсант! – улыбнулся Учитель, - слушайте сюда: в следующее воскресенье, после обеда, вы вдвоём берёте рюкзак с гражданкой и сержантской гимнастёркой, Кагиров также переодевается на вещевом складе в сержанта и ведёт Тайсина за гарнизон. Там в лесу каптёр переодевается в гражданку и бегом по тропе в магазин деревни Порошино. И обратно тоже бегом, но уже с тремя бутылками водки.

Танкист ждёт в лесу и охраняет форму товарища! Встречаетесь на тропе и в форме через гарнизон к казарме. В казарму не заходить, мы будем ждать около вещевого склада. Гражданка на случай встречи с патрулём, он там часто ходит. Но, сечёт в основном только людей в форме. А Тайсин по гражданке выглядит как пацан малолетний!
Тут Тимур хихикнул и тут же получил щелбан от сержанта! Голова качнулась, а на глазах быстро выступили слёзы. Все в роте знали про мастерство Бажова ставить фофаны и щелбаны, резкость и сила которых была похлеще ударов молодых сержантов.

- Слушать внимательно! Попадётесь с водкой в самоволке – губа обеспечена! На крайняк, бросаете мешок и разбегаетесь в разные стороны. Оба бегаете хорошо. Всё усекли, служивые?
Тимур с Раисом кивнули. Сержант закончил:
- В субботу вечером ещё один инструктаж. Деньги дадим перед выходом. И никому ни слова – ни курсантам, ни сержантам. Вокруг полно стукачей! Сами уже знаете на своём примере. Всё, отбой!
Курсанты прошли к своим кроватям. К ним пробрались новые друзья из солнечного Казахстана. Толик прошептал:
- А мы уже думали всё, трендец! Чё, так долго плющили? Нас когда вызовут?

Тимур почесал лоб.
- Не бздите, бойцы! Мы с Раисом всё на себя взяли. Фофанов и щелбанов только надавали. Блин, башка трещит! Оставшиеся деньги пришлось отдать. Сказали, ещё столько же должны.
- Уфф, нафиг! – облегчённо выдохнул казах, - деньги – фигня! Отдадим. Мне перевод должен на днях прийти. А нас точно плющить не будут?
Раис зевнул.
- Отвечаем за базар! Всё, пацаны, давай спать.

В воскресенье всё прошло, как по маслу! Опыт с переодеванием уже был, Тимур в сержантской форме чувствовал себя всё уверенней. Вот только в магазине вдруг появился комендантский патруль. Но, шустрый каптёр быстро примазался к группе местных пацанов, благо сам был деревенский. Обошлось! Пока Раис бегал в деревню, Тимуру даже удалось вздремнуть на солнышке. Разбудили муравьи.

Деды благодушно простили их залёт с чипком и даже оставили сдачу после магазина. Хотя у Тимура с Раисом уже был трояк казаха, который друзья резонно решили оставить у себя. И сам замкомвзвода Бажов Андрей вдруг снизошёл до приятельского разговора с курсантом Кагировым о прочитанных им в последнее время художественных произведениях. В разговоре он сообщил, что книги ему из Ленинграда высылает мама, которая работает продавцом в книжном магазине. А после прочтения сержант дарит их лейтенанту Славину на память.

А с понедельника началась подготовка к Присяге! Все курсанты получили новую парадную форму. Целый день все три взвода по очереди пришивали погоны, петлички и шеврон, гладили брюки и китель. И хотя слова Присяги должны были зачитываться перед строем, все курсанты знали текст наизусть. Когда Тимур заучивал этот одновременно простые и торжественные слова, он всегда вспоминал своих дедов.

Один дед со стороны отца, Кагиров Габбас, погиб под Сталинградом, у бабушки даже хранились его фото в будёновке, два письма и сообщение о гибели. Весной 1975 году из Уфы от младшего брата отца, дяди Халяфа, пришло письмо, где он прислал вырезку из газеты «Советская Башкирия». В статье школьники из украинского города Николаев просили от имени ветеранов города откликнуться родственникам лейтенанта Кагирова, жену которого звали Фатима, и который попал под Сталинград из пополнений войск НКВД.

Там же был помещён рассказ сержанта Мищенко о подробности героической гибели молодого офицера. В городе был ночной бой, и один из танков противника постоянно менял позиции и метко давил наши огневые точки. Кагиров со своим другом из нового пополнения вызвались уничтожить бронетехнику. Они доползли до вражеских позиций, выследили все передвижение танка и подорвали его гранатами. Но, сами не успели доползти до своих. Начался мощный артиллерийский обстрел, и оба погибли под взрывами снарядов.

А второй дед со стороны матери пропал на этой войне без вести! Не осталось никаких писем и фотографий. Но, Тимур, почему - то был уверен, что оба его деда были знакомы на фронте и воевали вместе. А может быть, его второй дед и был тем самым другом, поползший с гранатами на вражеский танк? Тимуру очень хотелось в это верить!

И вот этот день настал! Светило солнце, дул лёгкий ветерок. Весь полк выстроился на плацу в парадной форме с оружием. Развивались Боевое Знамя полка и Государственный флаг СССР. Полковой оркестр, с блестящим на солнце инструментом, выстроился отдельно. Зазвучала команда «Смирно» и командир полка ещё раз громко и кратко напомнил курсантам о значении военной присяги и той почетной и ответственной обязанности, которая возлагается на них. После разъяснительной речи командир полка скомандовал «Вольно» — и приказал командирам учебных рот приступить к приведению к военной присяге.

Капитан Ребрик и командиры взводов стали поочередно вызывать курсантов из строя. Каждый военнослужащий читал вслух перед строем роты текст военной присяги, после чего собственноручно расписывался в специальном списке в графе против своей фамилии и становился на свое место в строю. Тимур при чтении текста присяги так разволновался, что с трудом прочитал текст до конца.

По окончании церемонии командир полка поздравил воинов с приведением к военной присяге. На всю округу раздался государственный гимн СССР. После этого воинская часть поротно прошла торжественным маршем перед командованием полка и гостями, родителями курсантов. Этот день Тимур запомнил на всю жизнь. В жизни каждого мужчины должна быть присяга!

После торжества за всеми курсантами было закреплено только личное оружие – автомат Калашникова. В учебных ротах не было больше никакого вооружения. Вся учебная военная техника стояла по штату за специальным подразделением.

С этого дня пошла настоящая служба! С заступлением в караулы, с нарядами и с учёбой в классах и боксах Директрисы БМП. Занятия по секретной боевой машине БМП -2 проводились в специальных классах. Все конспекты были прошиты, пронумерованы и опечатаны, и в конце обучения сдавались сержантам. Занятия вёл только командир взвода лейтенант Александр Сергеевич Славин, он же - АСС, который был прекрасным специалистом, с отличием закончившим Ленинградское Высшее Общевойсковое Командное училище (Лен.Пех).

Во всём полку он был единственным офицером, досконально знающим материальную часть БМП – 2. И если в батальоне вдруг возникали какие то технические неполадки боевых машин, всегда вызывали лейтенанта Славина. АСС тут же брал с собой двух курсантов: Кагирова и Белова. Вскоре эти курсанты могли поспорить по поводу технической части БМП – 2 не только с сержантами, но и с офицерами роты. Разумеется, кроме своего взводного (как этот замечательный офицер оказался по распределению в такой дыре – это отдельная история).

Любовь к технике отец привил Тимуру с самого детства. В свои 18 лет уже смог сам заработать на обучение вождению в школе ДОСААФ (Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту), сдать экзамены и получить водительские права. Тимур разбирался в технике и с удовольствием всегда помогал отцу в гараже. Никто не знал, почему командование роты выбрало именно его и ещё четырёх друзей из Казахстана во главе с Толиком для выполнения одного особо важного задания. Примерно за месяц до окончания учебки пятерых курсантов вызвал к себе сам командир роты, капитан Ребрик. В кабинете ротный сказал, что отдаёт эту «великолепную пятёрку» в полное распоряжение лейтенанта Славина с целью научить нас стрелять только на «отлично», дабы помочь отстающим товарищам сдать выпускной экзамен по огневой подготовке. Всех пятерых освободили от всех занятий и нарядов.

Взводного тоже. Курсанты стреляли с разными взводами и днём и ночью. Иногда оставались на Директрисе БМП по двое суток подряд. Тимур научился стрелять днём так, что успевал навести прицел ещё до поднятия мишени. На ночной стрельбе было немного сложнее ориентироваться. Однажды, ещё в начале учёбы, Тимур перепутал кнопки управления автоматической пушки и пулёмёта ПТК и раздолбал бронебойными снарядами бруствер и подъёмник мишени. За что получил пару оплеух от оператора Директрисы. Но, нисколько не обиделся, так как очень хотелось продолжить стрельбу. Впятером вместе с оператором восстановили всё за два часа. Стреляли так часто и напряжённо, что во время сна стали постоянно сниться прицельная сетка пушки и пулемёта.

На итоговых экзаменах они были за постоянных командиров отделений, так как сержантом было запрещено принимать участие в зачётных стрельбах. Стреляли только курсанты. Боевое отделение башни БМП – 2 было двухместным: оператора – наводчика и командира отделения. Отобранные курсанты исполняли роль постоянных командиров и периодически менялись местами, чтобы не примелькаться на глаза проверяющим офицерам. А в самой башне БМП переключали управление стрельбой на себя или пересаживались на место оператора. Было жутко интересно и страшно! Особенно днём. Засекут проверяющие или нет? Вот так и отстреляли пятеро курсантов практически за половину роты.

Общая оценка четвёртой роты за экзамен по огневой подготовке была «отлично», а сама рота был признана лучшей в полку. Капитан Ребрик получил звание майора и должность командира второго батальона. После сдачи всех экзаменов уже майор Ребрик вызвал всех пятерых к себе в кабинет. Было видно, что он несколько устал от последних событий: сдачи экзаменов, присвоения очередного звания и новой должности. Но, майор держался молодцом! Ребрик вышел из- за стола и поочерёдно пожал всем руки. Затем сказал просто:
- Есть решение командования части оставить троих курсантов на должности командиров отделений с присвоением звания младший сержант. Курултаева оставляют писарем в штабе батальона. С Кагировым я сейчас отдельно поговорю. Всё понятно? Надеюсь, возражений не будет? Шагом марш! Кагиров останься.

Четверо друзей - земляков вышли из кабинета. Ротный присел за стол и рукой показал Тимуру сесть рядом.
- А я ведь в тебе не ошибся, солдат! Да и сержант Бажов сходу тебя просёк. Ты оказался толковым бойцом, да и на экзаменах всей роте помог. Молодец!
И тут майор Ребрик впервые назвал курсанта по имени:
- Слушай, Тимур, если есть желание остаться в нашей части, я буду ходатайствовать перед командованием. Даю слово офицера – останешься! Считаю, ты заслужил право выбора своим отношением к службе. Думай сам.

Тимур задумался. Здесь, в учебке, он уже привык. Знал все ходы и выходы. Успел неплохо показать себя перед сослуживцами и офицерами. Но, интуиция подсказывала Тимуру, что в дальнейшем его ждёт более интересная служба, чем здесь. И курсант Кагиров принял волевое решение:
- Спасибо за доверие, товарищ майор! Мой отец служил в 1957 году в Группе Советских войск в Германии. Я бы хотел повторить его путь. И если есть возможность, попасть туда вместе с другом, курсантом Тайсиным.

- Отец, говоришь. – Ротный опять закурил свою папиросу, - это святое! И друг – тоже хорошо! Ладно, Кагиров, хотя мне и жаль, конечно, упускать такого солдата. Но, быть по - твоему! Готовьтесь с Тайсиным к дальнейшей службе в ГСВГ. Ещё раз, лично, спасибо тебе. Свободен, курсант!
Тимур тут же поговорил с Раисом. И они решили сразу отметить эту хорошую новость в чипке. К концу учебки многие курсанты уже не боялись самостоятельных походов в солдатское кафе. Обычно ходили группами по два, три человека и без сержантов. А курсант Тайсин, в отличие от многих сослуживцев, к тому же стал постоянно носить с собой символ принадлежности к особой касте, каптёров роты, - связку ключей на длинном кожаном ремешке.

Это был как пропуск в гарнизон. Когда друзья уже подходили к заветному месту приёма домашней пищи, Тимур вдруг заметил около танкового полка другого каптёра, теперь уже бывшего. Станислава Нетребко! Бывший каптёр, уже рядовой, с двумя молодыми сержантами танкистами отбирали деньги у двух малорослых курсантов, механиков с мотострелкового полка. Раис решил было пройти стороной, благо курсанты были не только не с их роты, но даже не со второго батальона. А Тимур среагировал совсем по- другому. Он резко свернул налево и быстро сказал:
- Вписываемся! Будет махач! Сам всё сделаю, только спину прикрой.

Раис, поворачивая к танкистам, тут же начал раскручивать свою связку ключей и ответил:
- Ага! Щас! Давай, я ещё в сторонке подожду, пока ты махаться будешь. Знакомые, что ли?
Тимур кивнул. Танкисты стояли к подходившим друзьям спиной и увлечённо требовали деньги с молодых механиков, по всей видимости – узбеков по национальности. Тимур, уже стоя за спиной противников, громко спросил:
- Стасик, как твоё здоровье? Жуёшь нормально? Может, добавить апперкотика?

Рядовой Нетребко обернулся с немым ужасом в глазах. Слабая челюсть Стаса тут же отвисла. Он никак не ожидал встретить здесь Тимура, да ещё с таким подкреплением. Раис начал обходить противников сбоку. Один из узбеков, увидев такую поддержку и явный перевес сил, резко выхватил из рук Стаса свои деньги и оттолкнул его от себя. Бывший каптёр быстро сказал что–то своим товарищам, и они рванулись через механиков в сторону своего полка. Узбеки радостно прокричали им вслед несколько слов на русском языке. А нынешний каптёр Тайсин был искренне разочарован такой неожиданной и скорой развязкой событий и удручённо сказал:
- Трое молодых испугались двух духов. Позор, блин! Кому скажи, никто не поверит, – и спросил у довольных механиков, - что длинный им сказал? Чего они так рванули?

Курсант с зажатыми купюрами в кулаке довольно ответил:
- Он быстро сказал, что ты боксёра. И убежал! Пойдём в чипок, ты – мой гость теперь.
Тайсин с подозрением посмотрел на Тимура.
- Сам всё потом расскажешь?
КМС по боксу только кивнул и спросил у механиков:
- Откуда будете, «земляки»?
Второй механик важно протянул:
- Мы из Узбекистана. Город Самарканд! Знаешь такой?
- Самарканд – очень гостеприимный город. Регистан – самая красивая мечеть! Был я у вас. Туристом. Очень понравилось. Особенно дыни на вашем рынке!

Узбеки, весело переговариваясь, повели своих новых товарищей в чипок. Накрывать поляну. Как было принято у всех уважающих себя курсантов Еланской учебной дивизии. А потом друзья, сытые и довольные, присели вдвоём на скамейке возле казармы, и Тимур подробно рассказал про свои первые дни службы в танковом училище, и про своё обещание ротному здесь. Раис выслушал внимательно, не перебивал и в конце рассказа только сказал:
- Эххх, жаль, Тимур, что у нас в деревне секции бокса не было! Бегали только. Лёгкая атлетика летом и лыжи зимой, блин! Но, мы часто между деревнями дрались. Весело было!

Тимур с интересом посмотрел на каптёра.
- Тоже в махачах участвовал? И мы в наших посёлках не скучали. Есть что вспомнить!
Раис немного призадумался и выдал неожиданный ответ:
- Слышь, боксёр Тимурка, а давай перед самой отправкой начистим рыла нашим младшим сержантам Аркаше и Паше. Вспомни, как они в начале учебки тебе крючок подворотничка вместе с кожей застёгивали, и ремень постоянно затягивали.

Тут задумался Тимур. Он уже знал, что в Елани у курсантов существует старая и добрая традиция - перед самой отправкой отлавливать своих каптёров, писарей и поваров, то есть курсантов, не принимавших участия в активной жизни учебной роты, и «чистить им рыла». Также у особо энергичных молодых солдат возникала охота на самых отмороженных младших сержантов, командиров отделений. Которые, обычно, по этой же славной традиции, в эти дни прятались вне расположения роты. Курсант Кагиров, также точно знал, что в четвёртой роте ни у кого из сослуживцев не возникнет никакого желания предъявлять им с Тайсиным какие либо претензии. После нескольких минут раздумий Тимур ответил:
- Да и ладно, Раис. Они же не со зла! И подворотничок я потом быстро привык застёгивать. Давай простим их, – и почему- то добавил, - великодушно.

Видимо каптёру тоже захотелось стать «великодушным» и он сказал:
- Ладно, Тимур! Хрен с ними.
За неделю до отправки вышел очередной приказ маршала СССР Д.Ф. Устинова о призыве новобранцев и демобилизации отслуживших солдат. Это было великое событие в жизни роты! Все сержанты, замкомвзвода, стали Дембелями. Молодые младшие сержанты «отпахали своё» и перешли в разряд Черпаков. А все курсанты, они же – Духи, прошли самый тяжёлый первый этап службы в Советской армии и стали Молодыми. Все негласные перемещения по службе сопровождались определённым обрядом. Молодые курсанты в Елани должны были перенести несколько ударов бляшкой ремня по голой заднице. Процедуру выполняли обычно новоиспечённые Черпаки. Тимур спокойно отнёсся к этой процедуре, как к местному фольклорному празднику. И не испытывал никого позора при этой экзекуции. Что такое несколько ударов ремнём по голой жопе? Если сравнить хотя бы с одним хорошо поставленным ударом в челюсть? Так – забава детская!

Перед самой отправкой всем курсантом выдали новую форму. Благодаря дружбе с каптёром, у Тимура была возможность отобрать себе шинель и шапку строго по размеру. А солдатские сапоги были уже не простые, а юфтевые. А новые ремни – кожаные. И всех курсантов одели в ПШ. Так же всем выдали сухпай на двое суток, который сильно отличался от обычного пайка, выданного Тимуру в танковом училище. После утреннего построения, где прошла проверка внешнего вида очередной партии отправляющихся курсантов, к Тимуру неожиданно подошёл уже старший сержант Бажов, которого все курсанты называли сейчас не иначе, как Андрей Петрович. В руках у него была книга Вальтера Скотта «Айвенго». Он сказал:
- Держи на память. Удачи тебе, солдат! И – не поминай лихом!

Тимур задохнулся от восторга! За полгода это была первая книга в его руках. Кроме, разумеется, Уставов и Инструкций по службе. Курсант только сказал:
- Спасибо! – и вынул ручку из нагрудного кармана шинели, - подпишите, пожалуйста.
Замкомвзвода довольно ухмыльнулся и размашистым почерком вывел: «Отличному солдату, рядовому Кагирову от замкомвзвода и дембеля старшего сержанта Андрея Бажова».

Прозвучала команда: «Партия номер 7, строиться для погрузки!» Через двое суток пассажирский самолёт вылетел из военного аэродрома под Свердловском в западном направлении.

Рядовые Кагиров и Тайсин, а также ещё около взвода солдат с их четвёртой учебной роты попадут в 67 гвардейский мотострелковый Ярославский Краснознаменный орденов Суворова и Богдана Хмельницкого полк, где только после их дембеля, уже в 1984 года, поставят на вооружение боевые машины БМП – 2. И всем бывшим курсантом, операторам – наводчикам, придётся заново и быстро, по ходу службы, переучиваться на стрельбу из БМП – 1. Поверьте на слово – это большая разница!